Дантэ, дёрнувшись всем телом, смог вырваться из цепких рук дракона, который не знал, что сейчас ему делать.

Перед мужчинами уже стоял разъярённый, полуголый парень, прикрытый в некоторых местах простынёй, но она, скорее, подчёркивала, а не скрывала. Бледная кожа казалась в свете прозрачной, тело приобрело тонкокостность, глаза походили на тусклое серебро, а руны на голове переливались в лунном свете. Смягчились и черты лица, и их не портила гримаса злости.

Все четверо мужчин посмотрели на него с восхищением, и если дракон любовался своим сокровищем, то учителя — тем, как изменился их подопечный.

Но долго любоваться собой Дантэ не дал, потому что в ладонях стали формироваться сгустки синего пламени, что источал не жар, а холод.

— Дантэ, ты, надеюсь, не серьёзно решил воспользоваться Холодным Огнём? — тихо спрашивает Намира, тем самым отвлекая парня от вампира-сирена. — Не стоит, а то не сможешь проконтролировать, и многие пострадают.

Намира и Сель-Гори сделали синхронный шаг в сторону парня и встали так, чтобы он оказался окружён учителями, и не важно, что одного из них могут ждать нехорошие последствия. Таким образом, все трое могли быстро создать щит, который мог бы погасить магию Дантэ.

— Не беспокойтесь, мастер Намира, я лишь «подправлю» некоторые части тела мастеру Грод-Бауну. Пусть прочувствует хоть немного той боли, что мне преподнесла его Печать.

— Он понял, что сглупил и просит прошения… Правда, Ладуилу Грод-Баун? — с нажимом сказал сирен, смотря в серые глаза мужчине, который в это время лихорадочно возводил вокруг себя самые сильные щиты.

Но парню было уже не до того: что-то внутри него как будто толкнулось, что-то оборвалось. Огонь резко втянулся в ладони, а сам Дантэ стал оседать на землю, как сломанная кукла.

Двое ринулись к нему, но дракона удержал малый щит Намира, что отбросил его в сторону.

Винсент Сель-Гори, что молчал всё это время, быстро подлетев и коснувшись холодными пальцами виска мальчика, быстро прошептал сонные чары.

Уже уснувшего парня он приподнял на руки и направился в сторону дома, кивком головы показывая Матвейра Намире на дракона, что рыча, стал трансформироваться.

— Прошу прошения, молодой дракон, но на этом просим вас покинуть территорию. Ваша помощь больше не понадобится. Спасибо, что привезли Дантэ.

— Он мой… — услышал сирен сквозь шипение. Парень еле-еле сдерживался, чтобы полностью не дать своему дракону выйти из подчинения.

— Извините, но он не ваш. Этот человек не будет вашей сексуальной игрушкой, так что забудьте дорогу в этот дом. — И пока дракон удивлённо хлопал ресницами, Намира воздвиг большой барьер, что куполом накрыл участок дома и сам дом с его обитателями.

Последнее, что он смог услышать, это удивлённый возглас, а затем пронзительный рёв, который быстро затих.

***

Лучи Солнца-э коснулись фиолетовых штор, стараясь найти лазейку, чтобы проникнуть в комнату. Но лишь рассеянный свет окрасил спальную хозяйской комнаты, так и не дойдя до кровати, оставляя тусклый полумрак.

На постели, в ворохе множества мягких подушек спал Дантэ Дион. Что ему снилось, толком не знал ни он, ни те, кто за ним наблюдал: лишь яркие пятна, свобода и лёгкость во всём. Все эти эмоции расцветали на лице, но, увы, сон не давал парню выпутаться из своих ярких объятий, и тот продолжал безмятежно спать, не зная, что творится в доме и за его пределами.

Рядом с кроватью стояло кресло, в котором умостился Намира. Читая послание от Шона Шамирома, он изредка косился в сторону спящего, как будто надеялся, что вот прямо сейчас тот откроет глаза и заговорит.

Но парень спал безмятежно, лишь изредка, когда были слышны шаги или голос Грод-Бауна, он порыкивал, да вокруг всё начинало дребезжать и передвигаться. Недовольному вампиру-сирену приходилось большую часть времени или находиться внизу, или «проскакивать» в нужные ему комнаты.

После того, как парня усыпили, прошло три дня, за которые Дантэ так и не проснулся, хотя чары и были сняты.

Проверка Сель-Гори и призванного лекаря подтвердила, что с Дантэ Дионом всё в порядке, тот восстанавливается и изменяется, как телом, аурой, так и магией огня.

Если раньше парень не мог контролировать её, то сейчас она стала послушной, но обладая своим самостоятельным «полу-мышлением».

Удивило всех то, что парень стал изменяться в сторону омежьего начала, тело, кожа — всё говорило, что перед ними почти сформированная омега.

С ароматом было немного сложнее и не понятно. Он продолжал пахнуть тем драконом, что приехал с ним, и даже присутствовала почти незаметная метка, но сквозь всё это, как говорят альфы, слышится вишня и мята. А как все знают, у человека не может быть такого выраженного запаха и метку невозможно поставить.

Жаль, что так и не смогли точно узнать о случившемся с Дантэ, как или из-за чего он стал изменяться.

Пока они были заняты парнем, проверяли, сканировали и вызывали лекаря, дракон на следующее утро исчез, а от Дантэ вряд ли добьёшься ответа, если он сам этого не захочет. Он старался не впускать в свою жизнь других, и, может, из-за этого он так и притягивает к себе.

Все, что узнали, это, что парень из-за Печати горел, что на голове проявились руны, и, как заметил сам бета, некоторые были поставлены в детстве, недавние легли на них сверху, а также добавились ещё две. Что это точно означает, выясняет Сель-Гори.

— Жаль, что мы забываем старые знания, — прошептал Матвейра, лаская кончиком пальцев кристалл.

Сообщение от Шамирома немного взбодрило и придало надежду на то, что загадка по имени Дантэ Дион будет раскрыта.

Директор и Сель-Гори, решились совместить свои возможности и связи, и вот теперь уже второй день, как люди Шамирома и Сель-Гори были отправлены в разные места.

Двое, вместе с Каем Шелдоном, который решился помогать во всём, как другу, так и учителям, проверяют место, где парня настигло разрушение Печати. Трое отправились в место, где предполагаемо может находиться его мать Катрин Дион, но она очень неуловима, а работодатели не хотят разглашать её место пребывания. И уверение, что женщину ищут по вопросу прошлой жизни её и сына, а не для того, чтобы переманить в другую фирму, никого не убеждает.

Ладуилу Грод-Баун же решился просканировать дом, надеясь найти тайники, в которых, может быть, хранится разгадка тайны.

Как ни странно, он оказался прав. Тайников было три, и если два сейфа с деньгами и коллекцией разных ремней были найдены быстро, то вот третий тайник так и не был обнаружен.

— Заклинание и магия показывают, что есть, но нигде не находится, — недовольно бурчит вампир-сирен, который с тщательностью ищейки искал во всём доме. — Я уверен, что этот тайник и есть то, что мы ищем. Вот только не могу понять, как, или лучше сказать, кто сделал этот тайник таким "неуловимым".

— Может, это Дантэ? — спросил Намира на второй день пребывания в доме парня.

— Нет, хоть и делали его по проекту Диона. Мальчик — очень интересная личность и свои тайны умеет хорошо прятать, да и природа умом не обделила. Жаль, что это я начал понимать только недавно.

— Ты прав, Ладуил, — это уже ответил Винсент, попивая вино, что нашлось в барном шкафу. — У меня такое ощущение, что мы пытаемся догнать ветер. Вроде, о нём всё нам известно и понятно, но каждый раз, меняя траекторию своего полёта, ветер доказывает, что с ним не так всё просто и знакомо. Мне хочется узнать этого мальца всё больше и больше.

***

— Он наше наваждение, — тихо прошептал Намира, прислушиваясь к неуловимым звукам, которыми был пропитан весь дом. — Что всё же хранит в себе этот мальчик?

— Это мы, может, узнаем позже, но пока нам известно лишь то, что руны на голове Дантэ были нанесены в разное время и имеют искусственное и магическое происхождение. Что парень становится омегой, и что теперь мы сможем спокойно развивать магию Реалиста.

— М-да, не густо. Кстати, есть ещё вопрос о том призрачном волке. Может быть, он как-то связан с преображением нашего Дантэ? Надо подключить к этому вопросу и Кериана, он, помимо того, что работает в Службе, ещё и оборотень, а значит, сможет помочь в этом.